«Школу злословия» Ричарда Бринсли Шеридана в наше время ставят нечасто. Пьесу сложно адаптировать к ожиданиям современного зрителя. Но почему бы не посмотреть на неё как на красивую сказку, в которой добро побеждает зло? Такую интерпретацию британского классика представил режиссёр Роман Кочержевский на сцене «Красного факела» в Новосибирске.

Роман Кочержевский не стал переносить события в очевидную современность или играть в XVIII век. Театр в «Школе злословия» не притворяется реальной жизнью: зрители в 2025 году смотрят историю, которую на сцене разыгрывают артисты «Красного факела», никому не кажется, что мы в XVIII веке, так почему бы не поиграть в театр и создать нарочитую, хорошую «искусственность»?

Для постановки использовали перевод Михаила Лозинского, но его деликатно обработали и местами разбавили современными шутками. Фабула осталась прежней: интриганка леди Снируэл (Елена Жданова) и её сообщник, журналист Снейк (Никита Воробьёв) пытаются помочь двуличному Джозефу Сэрфесу (Андрей Яковлев) жениться на богатой наследнице Марии (Екатерина Макарова). Но её сердце отдано беспутному, почти обанкротившемуся брату Джозефа — Чарльзу (Александр Поляков). В ход идут сплетни, поддельные письма, газеты и попытки соблазнения — все доступные высшему свету способы опорочить честное имя. В конце будет предсказуемый хэппи-энд, поэтому делать ставку нужно не на результат, а на процесс.

Манера игры актёров в такой ситуации, конечно, не может быть достоверной «по Станиславскому». Мы верим персонажам, но текст, способ существования, сложные причёски, броский грим, яркие костюмы создают осторожную дистанцию между реальным миром и происходящим на сцене. Постановщики и актёры хорошо определили в предлагаемых правилах существования этого мира тот момент, когда происходящее не будет казаться слишком неестественным и пошлым, а будет игрой со зрителем.

Есть и игра в отсылки, которая помогает спектаклю держать темпоритм и зрительское внимание. Например, Снейк до боли напоминает журналиста из скетч-шоу «Внутри Лапенко». Есть переклички с другими спектаклями «Красного факела»: бесталанный поэт Бэкбайт в исполнении Артёма Малиновского любовью к котикам напоминает о другой его роли — Тибальте в «Ромео и Джульетте». Многие ходы призваны обыграть стереотипы о классической Британии, полной джентльменов в клетчатом, которые читают газеты с трубкой в зубах.

За визуальную часть отвечали художник Анвар Гумаров и художник по свету Константин Бинкин. Они создали кинематографичное, залитое неоном пространство, которое подчёркивает условность происходящего. А новых персонажей леди Снируэл представляет в окошках, почти как героев компьютерной игры или телепередачи.

И здесь снова притаилась отсылка: после череды перипетий, как драматических, вроде продажи Чарльзом портретов предков, так и комических, вроде сцены с прятками застуканной с поличным жены в библиотеке, все сходятся на ток-шоу (это простое решение напоминает о популярной 20 лет назад передаче «Школа злословия» на НТВ, которая названа в честь пьесы Шеридана).

Выбранный способ подачи «Школы злословия», которая по определению жанра — комедия нравов и должна учить зрителей хорошему, то есть не сплетничать, не интриговать, любить ближнего и следить за словами — выигрывает, не заставляя людей автоматически сопротивляться попыткам «воспитания» через искусство. Сюжет же остаётся прежним, и «умному достаточно» — но то, как это сделано, важнее того, что получилось в финале.

«Школа злословия» Кочержевского удачно встраивается в ряд занятных интерпретаций классических произведений, выпущенных за последнее время в «Красном факеле». История о том, как слово может погубить репутацию, смотрится актуально, а предсказуемый сюжет компенсируют яркая упаковка и щедро рассыпанные театральные приёмы, цепляющие внимание. Театр получил умный и красивый спектакль, а зрители — 2,5 часа удовольствия играть с артистами в эту замысловатую игру.

Текст Екатерины Соловьёвой

Фото Василия Вагина